На примере одной типичной уральской семьи я хочу показать, как реально происходило возникновение фамилии от имени предка.

Яков Степанович (1877-1938) прошел трудовой путь от чертежника до начальника техбюро завода. Его жена, Анна Яковлевна, вела дом и воспитывала детей. Семья была большая, дружная. В семье было 14 детей, но до взрослого возраста дожили девять:4 мальчика и 5 девочек. Я расскажу немного об этих мальчиках, т.к. именно с изучения их биографий и судеб, как носителей фамилии моего прадеда, началось мое исследование.

Яков Степанович и Анна Яковлевна своим личным примером внушили детям, что нужно делать и как нужно жить, чтобы быть такими же уважаемыми и счастливым как отец и мать: верить в бога, любить свою Родину, учиться и работать на совесть, заботиться о семье. Все Устиновы выросли большими патриотами Урала.

Григорий Яковлевич Устинов (1904-1974): веселый общительный, окончил Уральский политехнический, в годы войны работал начальником мартеновского цеха, а после войны главным инженером Лысьвенского металлургического завода. Завод перед войной перестроил производство на выпуск боеприпасов, а Григорию Яковлевичу было поручено разработать отечественную марку стали, для производства стальных шлемов, более известных как солдатская каска. Завод был единственным изготовителем касок для фронта. Григорий Яковлевич был награжден правительственными наградами. Он упоминается в энциклопедии металлургов Урала.

Викторин Яковлевич Устинов (1913-2005): окончил Свердловский горный институт. Работал в экспедициях на южном Урале, в Казахстане, на Северном и Полярном Урале. Прошел всю войну до Берлина, награжден орденами и медалями. Заслуженный геолог, влюблённый в свою профессию и очень хороший человек, любимый всеми, кто его знал. О нем можно прочитать в книге «Геологи Урала в Великой Отечественной Войне».

Так вот, – этот кружочек на карте, место рождения моих предков – город Кыштым!

Из литературных источников известно, что этот старинный уральский город возник в 1757 году, после строительства Никитой Демидовым заводов Верхне и Нижне Кыштымского. По семейной легенде предки моего деда были перевезены в прошлом из центральной России для работы на Кыштымских заводах, прижились здесь, полюбили эти места.

Мужчины работали на заводах: верхнем и нижнем, а женщины вели дом. У всех было и своё хозяйство. Этот уклад сохранялся очень долго. Вот цитата из письма Александра Яковлевича Устинова своему сыну:

«Мы, бывало, грести сено ездили почти всей семьей. Ездили по железной дороге. Приедем, бывало, и идем на стан – это был такой бугор на покосе, где под старой березой и черемухой всегда разводился костер и устраивался балаган. Закусим, попьем чаю и, как только спадет роса, приступаем к делу. Папа, бывало, скажет: «Да, работенки-то, пожалуй, многонько, но, я думаю, что с такими орлами (это он о нас) сделаем». – «Конечно, сделаем», – отвечали мы, «орлы». Кстати, я в жизни оказался не орлом, а простым серым воробьем.

За работу принимались рьяно, и папе приходилось, чтобы мы скоро не выдохлись, направлять, настраивать нас на ровный темп работы. Сначала мы считали, кто сколько сгреб рядов, но потом всю эту статистику ни к чему прекращали и работали энергично, со смехом и шутками. За полчаса до обеда мама уходила на стан варить картошку и т.п. Сообщение о том, что обед готов, принималось восторженно. Обед всегда казался чрезвычайно вкусным. Ели помногу, хвалили пищу и обязательно вспоминали поговорку, что «в поле и жук – мясо». После обеда полагался час отдыха и сна. После сна за работу принимались вяло, и папа, смеясь, говорил маме: «Это ты виновата: не надо было так кормить, потому что сытое брюхо к работе глухо». Однако постепенно мы набирали надлежащие темпы и работали с увлечением.

На другой день болели мускулы рук, но папа говорил, что это очень хорошо, что это свидетельствует о развитии мышц и появлении новой силы. Большое удовольствие доставляла возка волокуш (возка копен на березовых лозах волоком). Хорошо, если папе удавалось нанять с соседних покосов свободную лошадь. В такое горячее время нанять лошадь было не так легко. И часто все сено приходилось возить на площадях покоса на себе. Когда же на небе показывалась тучка, то всех нас охватывала общая тревога. Все время, посматривая на нее, мы работали лихорадочно и обращались к ней, как к живому существу с просьбой уйти, не мешать, не проливаться дождем. В такие моменты появлялся общий порыв, общее вдохновение, которое потом удивляло нас самих.

Кульминационным пунктом уборки была ставка зародов (стогов) для которых ставили балаганы (остов из деревянных кольев). Метать сено, захватывать вилами солидный «навильник» сена – это уж была квалификация высшего порядка, а ведь нам, ребятам, всегда хотелось быть «настоящими работниками». Принимать с вил навильники, стоя на зароде и укладывать их, навешивая, – тоже доставляло большое удовольствие. Но вот зарод готов и стоит высокий и причёсанный (граблями), наполняя всех нас радостью и гордостью.

С покоса возвращаемся пропахнувшие травами, с букетами и ягодами. Дома баня, а затем набрасываемся на книжки. День-два отдыхаем, затем новые удовольствия, новые дела: рыбная ловля, грибы. Ягоды, чистка двора, метение его…

Теперь на месте нашего покоса возник поселок – проезжая, я всегда смотрю на эти места, с которыми связаны воспоминания детства.

Ты не знал таких удовольствий. Но я убежден, что у Тебя еще проявится тяга к земле – она у нас в крови от предков, которые, хотя и были мастеровыми, но не забывали и землю.»

Вспоминаю свои родные места. Хорошо сейчас в Кыштыме. Не знаю, придется ли мне когда-нибудь побродить там?Увижу ли я родные синие горы. Синяя окраска гор – это особенность Кыштыма. Говорят, что это воздух окрашивает их, а мне кажется, что это окрашивает их небо, отражающееся в озёрах перед ними. Наши горы – красавицы. Почти каждая из них любуется в своём зеркале – в своём озере. Не даром те, кто впервые давали названия – называли и горы и озера перед ними одним именем. Припомни – какое озеро Ты там знаешь, которое носит то же название, что и отражающаяся в нём гора? Я все ждал, когда Ты вырастешь, и думал, что мы побродим по тем – священным для меня местам. 

Изучение уклада жизни моих предков – мастеровых, истории возникновения Кыштыма стали первым этапом в моем исследовании.Хранилась в семье и память об именах предков по мужской линии: Яков Степанович, Степан Петрович, Петр Самсонович, Самсон … Эти сведения очень помогли мне. После изучения семейных легенд и преданий, сохранившихся фотографий и документов я перешла к поиску архивных документов: ревизских сказок, метрических книг и т.п. Для поиска мест хранения необходимых архивных документов я использовала несколько источников информации.

Первый из них – книга Оксаны Корневой «Путевые записки или как узнать своих предков». Это очень ценный справочник, который позволил мне узнать, что в ГАСО имеются ревизские сказки 1858, 1850, 1834, 1816, 1811 годов по Кыштымским заводам, в каких фондах эти документы находятся и придти в архив подготовленной.

Вторым по важности источником информации считаю Интернет и личное общение с генеалогами. На форуме Уральских генеалогов и форуме «Сугомак» я познакомилась с исследователями по Кыштыму, узнала о местонахождении некоторых документов, также и об отсутствии некоторых документов в том или ином архиве, что позволило не повторять путь, уже пройденный другими исследователями, об особенностях работы в архивах. Например, важная информация о том, что документов четвёртой ревизии нет ни в областных архивах Екатеринбурга, Оренбурга, Челябинска, Перми, Уфы, ни в Москве, в РГАДА, позволило сэкономить много времени, не тратя его на бесполезные поиски. Общение с единомышленниками, их успехи является для меня еще и важным стимулом для исследований.

Третий источник информации – запросы в архивы о наличии документов. Изучение выписок и копий архивных документов, и поиск мест нахождения новых документов, – это процесс параллельный. Как большинство исследователей, при изучении истории рода я двигалась от более поздних сведений, документов (ревизских сказок, метрических книг и т.д.) к более ранним, отдаленным документам. Затем я сопоставляла данные «соседних» ревизских сказок, чтобы идентифицировать каждого конкретного человека по данным возраста (года рождения), отчеству, близким родственникам (жене, детям, братьям, сестрам). После сопоставления данных ревизских сказок начинал складываться «пазл», который в дальнейшем проверялся и уточнялся по данным метрических записей. Таким образом удалось выяснить имена всех прямых предков по мужской линии, вплоть до родоначальника фамилии.

Довольно скоро обнаружилось, что все выписываемые из документов Устиновы не укладываются в схему одного рода. Получалось, что было в Кыштыме 2 рода Устиновых, и я надеялась, что у этих двух родов окажется один общий предок.

После изучения ревизских сказок 1816 и 1811 года, стало понятно, что я ошибалась.По переписи 1811 года определяются 2 независимых рода Кыштымцев, получивших впоследствии фамилию Устиновы.

Первый род, это потомки Степана сына Устина. Судя по архивным документам, сам родоначальник фамилии, Устин родился примерно в 1718 году и умер еще до ревизии 1795 года (документальных сведений о нем пока найти не удалось), а его сын, Степан жил с 1738 по 1807г и упомянут в ревизской сказке 1811 года и других документах. Потомки Степана Устинова сына в дальнейшем получили фамилию Устиновы. Процесс обретения фамилий крестьянами был растянут во времени, например в переписи 1811года только семья старшего сына Степана Устиновича, Козьмы уже записана под фамилией Устиновы, а остальные взрослые сыновья записаны просто как дети Степана Устинова сына, и они получили фамилию Устиновы уже позднее. Всего в 1811 году было 10 человек, потомков Степана Устиновича Устинова мужского пола.

Родоначальник второго рода Кыштымских Устиновых представлен в переписи 1811года семьей Устина Дорофеева сына (*1753-1814). Семья состояла из девяти человек мужского пола. Как видим, этот Устин жил на два поколения позднее предыдущего Устина, и к тому же теоретически его потомки могли бы получить фамилию – Дорофеевы, но чем-то этот Устин видимо проявил себя, и вот – оказался родоначальником фамилии!