Доос С.А. Уральские корни петербурженки С.А. Доос, урождённой Верзаковой. Часть 2. Сафоневы. - Работы генеалогов - Каталог статей

Сафонев Иван Степанович – мой прадед (ок. 1840-44 – ок. 1905-10 г),
жена – Лобанова Мария Николаевна – моя прабабушка (ок. 1850 – ок. 1946-55 г.),
у них дети: Иван – мой дед (ок. 1868-74 – 1918) и Александра (ок. 1888 – ок. 1980).
Мой прадед Иван Степанович Сафонев родился ок. 1840-44 г., можно предположить, что в селе Благославленка Оренбургского уезда Оренбургской губернии, откуда родом его жена, урожденная М.Н.Лобанова.*. (Здесь и далее знаком * помечены факты, упомянутые в письмах двух моих тетушек и двух моих старших двоюродных сестер).
Известно, что еще в самом начале 20 века у Ивана Степановича был свой дом и подворье в пригороде Оренбурга – казачьем Форштадте, на углу Подуровской ул. и Бассейного пер, д. 40/18, где жили его дети Иван (мой дед) и Александра и родились его внуки от Ивана и Александры. На подворье стояли большой дом, скотный двор, амбар, в нижней части которого держали мясную лавку, был огород*.
Умер Иван Степанович ок. 1905-1910 г. в г. Оренбурге*. Его фотографий у ныне здравствующих родственников нет.

Моя прабабушка Мария Николаевна Лобанова, в замужестве – Сафонева, родилась ок. 1850 г. в селе Благославленка Оренбургского уезда Оренбургской губернии*. По семейной легенде Мария Николаевна прожила очень долгую жизнь – от 96 до 105 лет, намного пережив моего прадеда.. Большую часть жизни Мария Николаевна прожила в доме мужа – И.С.Сафонева, в г. Оренбурге на Подуровской ул., 40/18. После женитьбы сына и смерти мужа большой дом был разделен на две неравные части. Большая часть со входом с улицы и окнами на Подуровскую улицу и Бассейный переулок отошла Марии Николаевне и семье ее дочери Александры Ивановны, в замужестве Гудковой. Меньшая часть дома отошла сыну Ивану и его семье*. В письмах моих двоюродных сестер Нины и Софьи есть планы подворья Сафоневых и их дома. Да я и сама немного помню и двор, и дом, и мою прабабушку, с которой мы, дети, ожидали на парадном крыльце дома, когда лошадь с большой повозкой привезет хлеб. Мои воспоминания относятся к 1938-39 годам, когда после гибели моего отца мы некоторое время жили с мамой в этом доме у моей бабушки Александры Филипповны Сафоневой (урожденной Барбусовой). Умерла моя прабабушка по разным сведениям ок. 1946-55 гг. и похоронена в г. Оренбурге*. Ее фотографии не сохранились.

Иван Иванович Сафонев (ок. 1868-74г. – ок. 1918) – мой дед,
жена – Александра Филипповна Барбусова, в замужестве – Сафонева (1879-1967),
их дети: Раиса (31.08.1902 – 6.10.1996), Татьяна (1904-06.1989), Мария (1905 – 23.04.1983), Елена (1908-24.11.1961), Михаил (1913 – 7.01.1942), Клавдия (дек.1914 по ст.ст.- 16.03.1963) и еще шестеро, умершие младенцами.

Иван Иванович Сафонев родился ок. 1868-1874 г, возможно, в селе Благославленка Оренбургского уезда Оренбургской губернии, откуда родом его мать Мария Николаевна Лобанова, но, может быть, и в Оренбурге, где в эти годы уже мог жить мой прадед Иван Степанович с женой Марией Николаевной.

После смерти отца Иван Иванович продолжал жить с семьей в доме своего отца, вел оставшееся от отца середняцкое хозяйство и одновременно, будучи казаком, служил в казачьей управе Оренбургского казачьего войска /24/. Характером Иван Иванович был крут. Выпивал нечасто, но по-крупному, и тогда доставалось всей семье, кто не успевал спрятаться; особенно доставалось жене. Учить девчонок считал необязательным. Читать, писать научились, и хватит. Четырехклассное образование для дочек считал вполне достаточным, хозяйством надо было заниматься. И в то же время сам Иван Иванович и вся семья были искренне верующими. Все ходили в церковь, соблюдали все посты и без молитвы за стол не садились. Иван Иванович за всем этим строго следил*.
Перед Октябрьским переворотом 1917 года в семье были лошадь, 2 коровы, овцы, куры. Сеяли рожь, ячмень, овес, держали огород. В уборке урожая участвовали обе семьи и другие родственники, иногда нанимали в помощь 1-2 работников*.

Весть об Октябрьских событиях в Петрограде пришла в Оренбург 26 октября 1917 г. В тот же день атаман Казачьего войска А.И.Дутов поднял мятеж. Он хотел превратить Оренбург в центр Оренбургского, Уральского и Сибирского казачества и реставрировать прежнюю власть. Около двух лет с переменным успехом продолжалось противоборство белоказаков Дутова, а позже – армии Колчака, с поддержавшими Оренбургский Совет рабочих и солдатских депутатов и Оренбургскую Красную гвардию военными подразделениями из разных городов страны, направленными в Оренбург по личному распоряжению Ленина. В конце декабря 1918 года начала наступление Красная Армия. Со стороны Самары шли части Первой армии под командованием Г.Д.Гая, 2 января 1919 года от Актюбинска двинулись в наступление части Туркестанской армии. Из района Сорочинской наступала на юго-восток 24-я Симбирская железная дивизия. 22 января 1919 г. советская власть в Оренбурге была установлена. Но и позже борьба продолжалась и закончилась победой Красной Армии только в августе 1919 года /25/. В этой гражданской войне пропал без вести мой дед Иван Иванович Сафонев*.

Фотографии его не сохранились, хотя когда-то давно мои старшие двоюродные сестры видели фотографию, на которой наш светловолосый усатый дед в полной казачьей форме рядом с нашей черноволосой бабушкой выглядел представительным и красивым.

Моя бабушка Александра Филипповна Барбусова, в замужестве Сафонева (1879-1967 г.)*.
Александра Филипповна родилась в 1879 г. в небогатой крестьянской семье, возможно, в селе Пречистенка Оренбургского уезда Оренбургской губернии, откуда родом ее мать (моя прабабушка, урожденная Евдокия Селиверстовна Азямова). В семье Барбусовых, кроме моей бабушки, было еще 4 дочери и один сын – Петр Филиппович. Вместе с женой Параскевой, урожд. Серебряковой, он был расстрелян во дворе собственного дома. На этом прекратился род моей бабушки А.Ф.Барбусовой*.

.Жила Александра Филипповна с мужем и детьми в доме своего свёкра в г. Оренбурге на Подуровской ул., 40/18. Здесь же, в Форштадте, жила со своей семьей бабушкина крестная мать – Наталья Ивановна Гавохина, которая по семейной легенде крестницу свою очень любила*.

Некоторое время, очевидно до рождения детей, Александра Филипповна работала горничной в одном из богатых купеческих домов. Это спасло ее и детей во время гражданской войны, когда казачий Форштадт был полностью разорен, все запасы продовольствия и весь скот отобраны, а муж пропал без вести. Тогда бабушка и напросилась на постой к бывшим своим хозяевам, жившим в городе. Семья бабушки сразу стала нищей*. Самой старшей дочке едва исполнилось 15 лет, единственному сыну – 4 года, а младшей дочке – моей маме, всего 3 года. Город голодал, и бабушке с детьми пришлось просить милостыню. В результате все четверо младших детей попадают в детский дом (Мария 1905 г.р., Елена 1908 г.р., Михаил 1913 г.р. и Клавдия – моя мама, 1915 г.р.).* В моем домашнем архиве хранится подлинник справки о том, что моя мама была воспитанницей детдома с 1920 по 1927 год включительно /19/. Пережив гражданскую войну, едва не умерев от голода, но, сохранив всех шестерых детей, Александра Филипповна со старшими дочками Раисой и Татьяной снова живет в своей половине дома на Подуровской 40/18. Только на подворье нет больше скотины, нет посевов, только огород, где она и трудится вместе с дочками. А в доме нет хозяина, и дом начинает ветшать*.

Мои ныне здравствующие старшие двоюродные сестры Нина и Софья, урожденные Свиридовы, хорошо помнят Александру Филипповну только с 1939 года, хотя периодически жили у бабушки и в голодные 1930-е и в 1937-38 гг.*.

А в 1939 г. их отец, Дмитрий Герасимович Свиридов, кадровый военный, после 14 лет бесконечных переездов из гарнизона в гарнизон, наконец, оседает в Оренбурге*. Нине в это время уже 12 лет, а Софье – 10. Уже вполне сознательные барышни запомнили скромную, но достаточно красивую обстановку бабушкиной половины дома и ее саму – черноволосую (косы до полу), жизнерадостную певунью с кротким характером. Александра Филипповна любила собирать родню за чаем, который пили из красивого чайного сервиза, и пели, пели. Семья была поющей.

Но бабушкина радость по поводу воссоединения с семьей старшей дочери была очень недолгой, т.к. вскоре сестра деда, Александра Ивановна Гудкова, будучи народным заседателем в суде и имея в суде друга, за которого позже вышла замуж, отсудила у бабушки ее половину дома якобы за неуплату налогов за землю и дом, хотя неграмотная бабушка исправно давала деньги на оплату налогов Александре Ивановне, которая оформляла квитанции оплаты на свое имя*.

В результате такого потрясения у бабушки случился инсульт, после которого ее из многодетной семьи старшей дочери сначала забрал к себе в г. Орск Чкаловской области сын Михаил, вернувшийся с финской компании. После его ухода на фронт 21.07.1941 г. бабушку забирает к себе средняя дочь Мария Ивановна Сафонева, которая жила в г. Сорочинске Чкаловской (Оренбургской) области на ул. Орджоникидзе, д. 9, кв.2. Там бабушка прожила до своей смерти в 1967 г. и похоронена там же*.

Александра Филипповна умерла в возрасте 88 лет. Мою добрую, работящую и ласковую бабушку я помню, когда после гибели отца в 1937 году она приютила нас с мамой у себя в Оренбурге. Помню и тогда, когда в 1939-40-м году сестра деда Александра Ивановна Гудкова оставила всех нас без крыши над головой, и мы с бабушкой и мамой вынуждены были перебраться в г. Орск Чкаловской области к только что вернувшемуся с войны с Финляндией единственному бабушкиному сыну Михаилу. Помню ее и когда она иногда приезжала в гости к моей маме и отчиму в г. Орск. А вот переписки с бабушкой не было из-за ее неграмотности. Ее довоенные и послевоенные фото есть в домашних архивах четырех ныне здравствующих внучек, в том числе и в моем.

Раиса Ивановна Сафонева, в замужестве Свиридова – моя старшая тетя со стороны моей мамы (31.08.1902 – 6.10.1996 г.) /18, 26/,
Муж – Свиридов Дмитрий Герасимович (сент.1901 – 6.01.1984),
Дети: Георгий (1926-1927 г.), Нина (род. 6.12.1927 г.), Софья (род. 29.08.1929), Валентина (род. 26.05.1932 г.), Владимир ( 24.02.1939 – 22.01.1994 г.).
Раиса Ивановна родилась в 1902 году в Оренбурге в доме своих родителей Ивана и Александры Сафоневых в казачьем пригороде Форштадте на Подуровской ул., 40/18. Была крещена в православной Георгиевской церкви /18/.

Образование Раисы Ивановны по воле отца закончилось в 12-13 лет, после чего она, старшая дочь, стала главной помощницей в доме и на подворье. А когда Раисе Ивановне едва исполнилось 15 лет, началась гражданская война, отец пропал без вести, подворье и дом были разграблены. Семья с шестью детьми, старшей из которых – Раисе было 15 лет, а младшей 3 года, стала нищей и какое-то время жила у прежней хозяйки матери.*

Но всему когда-то приходит конец. Гражданская война закончилась, семья вернулась в свою половину дома на Подуровской ул., четверых младших определили в детский дом.

Поработав какое-то время «в людях», Раиса Ивановна научилась у хозяйки шитью. Это умение ей вскоре очень пригодилось, т.к. 2 ноября 1925 года Раиса Ивановна вышла замуж за Дмитрия Герасимовича Свиридова /27/, и уже в 1926 году у них родился первенец Георгий (умер в 1,5 года от малярии), а вслед за ним девочки: Нина в 1927 г. и Софья в 1929 г. Примерно в это же время молодая чета Свиридовых забрала из детского дома младших Сафоневых – брата Раисы Ивановны – Михаила и сестру Клавдию, мою маму*. Позже в семье появилась еще девочка, а потом и сын Владимир. И всех надо было обшивать, тем более, что Дмитрий Герасимович был кадровым военным и семья 14 лет переезжала из гарнизона в гарнизон по всему Уральскому военному округу (Челябинск, Златоуст, Курган, Пермь, Самара и др.).

И только в 1939 году семья осела в Оренбурге*. Не успели Свиридовы толком обосноваться в Оренбурге на ул. Кобозева, как грянула Великая Отечественная, и кадровый военный Дмитрий Герасимович Свиридов оставил семью и отбыл на фронт. И тут умение Раисы Ивановны шить помогло ей и детям выдержать испытание войной. Раиса Ивановна стала шить чужим людям, ведь в начале войны старшей из четырех детей – Нине, было 14 лет, а младшему – Владимиру чуть больше 2 лет и помочь ей было некому. Но настоящая русская трудолюбивая, ответственная и надежная женщина выстояла, дети все выжили, а после войны все получили среднее специальное образование*. Надо еще иметь в виду, что власть совсем не поощряла занятий частной практикой и такого рода деятельность, как шитье платьев на заказ, была жестко наказуема.

Свою тетю Раю я вспоминаю с большой благодарностью, потому что и меня она одевала. И тогда, когда мы с мамой после гибели отца без вещей бежали из Усть-Уйского в Оренбург. И позже, когда я училась в школе, а она передавала мне через навещавшую нас тетю Лену платья, а однажды даже зимнее пальто, перешитое из чьего-то старого. И тогда, когда после 7-го класса я сбежала из дома и поступила в Оренбурге в педагогическое училище, а она сшила мне замечательную «студенческую» форму так, как она ее представляла. Правда, она в тот год не знала, что никто меня в педучилище не посылал, что я сама решала свою судьбу и, воспользовавшись школьными каникулами, приехав в гости, поступила в педучилище.

Благодарна я тете Рае за доброе отношение к маме, ко мне и отчиму, когда нам пришлось жить в ее семье, пока моя бедная мама в свои 48 лет умирала от рака в Оренбургской онкологической больнице. Вместе мы и похоронили мою маму в ее родном Оренбурге.

С тетей Раей у меня была доверительная переписка долгие годы, пока она совсем не потеряла зрение от катаракты. Многочисленными сведениями, полученными из ее писем, я пользуюсь и в этой работе.
Раиса Ивановна прожила в любимом Оренбурге почти всю жизнь, хотя давно уже разлетелись по другим городам все три дочки, но оставались муж и сын. Она продолжала жить в родном городе и после смерти в 1984 году мужа, но после ранней смерти (в 55 лет) сына Владимира вынуждена была переехать в г. Омск к старшей дочери Н.Д.Никифоровой. К этому времени она была уже очень больна и почти слепа из-за наследственной катаракты, которой страдала и ее мама, моя бабушка, А.Ф.Сафонева.

Раиса Ивановна умерла в г. Омске в 1996 г. в возрасте 94 лет, там и похоронена.
Ее довоенные и послевоенные фотографии хранятся в семьях ее трех дочерей и в моем домашнем архиве.

Сафонева Татьяна Ивановна, в замужестве Сагалатова - моя вторая по возрасту тетя со стороны моей мамы (1904-июнь 1989),
муж – Сагалатов Дмитрий, у них сын Виль (род. ок.1931 г.).
Татьяна Ивановна, как и другие дети Ивана и Александры Сафоневых, родилась в г. Оренбурге, была крещена в Георгиевской церкви, жила до замужества в доме своих родителей. Замуж вышла рано и уехала с мужем в Ново-Николаевск (сейчас Новосибирск) Объявилась она уже только после войны в Москве с сыном, но без мужа. Связь с семьей всё это время не поддерживала, но об этом никто в семье особенно не жалел, даже собственная мать, т.к. характер у Татьяны Ивановны был в отца – Ивана Ивановича Сафонева – крутой и агрессивный. Все послевоенные годы Т.И. жила в Москве, последние годы - в семье сына Виля Дмитриевича Сагалатова*.
Умерла Татьяна Ивановна в возрасте 85 лет в Москве, там и похоронена*. Ее послевоенные фото есть в моем домашнем архиве.

Сафонева Мария Ивановна – моя третья по возрасту тетя со стороны моей мамы (1905 – 23.04.1983), незамужняя. Мария Ивановна тоже родилась, крещена, провела годы своего детства и молодости в Оренбурге в родительском доме.

Об этой тете ныне здравствующие племянницы Нина и Софья Свиридовы и я тоже, хотя лично ее не знала, сохранили чувства любви и признательности за многое. И за то, что с начала войны, когда наша бабушка осталась без крыши над головой, именно Мария Ивановна забрала ее к себе в г. Сорочинск Оренбургской области. И за то, что пригласила к себе в тяжелые послевоенные годы младшую незамужнюю сестру Елену, которая еще в годы учебы на ветеринарного врача в Оренбургском Агрозооветинституте, будучи на учебной практике в Казахстане, заразилась тяжелейшим бруцеллезом. И за то, что в тяжелые голодные годы войны и позже, когда старшая сестра Раиса осталась с четырьмя детьми и без мужа, ушедшего на фронт, Мария Ивановна делилась с семьей старшей сестры овощами со своего огорода, который обрабатывала фактически одна, т.к. бабушка (ее мама) была стара, а сестра очень больна*.

Добрым и кротким характером Мария Ивановна пошла в свою маму Александру Филипповну. Да и внешне была похожа на нее – черноволосая с длинными красивыми косами (есть фото М.И. в молодые годы)*.
Работать Мария Ивановна начала в 1928 году на Оренбургском литейном заводе № 3 стержневщицей и работала там до 1936 года, когда в связи с ухудшением здоровья перешла на работу в ветеринарную лабораторию. Оттуда ее перевели в г. Сорочинск в ветеринарно-бактериологическую лабораторию, где она и проработала старшим лаборантом почти до конца своей жизни*.

Жила Мария Ивановна с мамой и сестрой Еленой в Сорочинске на ул. Орджоникидзе, д. 9, кв.2.
С Марией Ивановной у меня тоже была долгая переписка до тех пор, пока она могла отвечать на мои письма и бесконечные вопросы по истории нашей семьи. Фактами из ее писем я также пользуюсь в этой своей работе.
Умерла Мария Ивановна в апреле 1983 г. в г. Сорочинске, где и похоронена*. Её фото есть в архивах четырех ее племянниц, в том числе и в моем домашнем архиве.

Сафонева Елена Ивановна – моя четвертая по возрасту тетя со стороны моей мамы (1908-24.11.1961г.), незамужняя.

Начало ее биографии такое же, как у ее старших сестер. Вместе с другими младшими Сафоневыми она тоже после гражданской войны воспитывалась в детском доме, Позже она поступила в своем городе Оренбурге на рабфак, а потом в Агрозооветинститут, где и получила специальность ветеринарного врача. Только ей не повезло: еще девочкой, будучи на практике в Казахстане, она заболела бруцеллезом. Болезнь всё время прогрессировала. Тем не менее, в годы войны она работала в госпиталях операционной сестрой и имела награды, которые исчезли после смерти сестры Марии Ивановны в 1983 году (сестрам докучал сосед-пьяница, отсидевший срок)*.
Внешне Елена Ивановна по описанию моих двоюродных сестер Нины и Софьи была светловолосой и красивой. Из 6 детей Сафоневых только она и моя мама были светловолосыми в деда Ивана, остальные четверо были черноволосыми в бабушку Александру. Хорошо, что светловолосые характером были в мать, а не в отца.
Тетю Лену я помню, т.к., будучи неработающим инвалидом, она довольно часто навещала нашу семью в г. Орске после войны.

Будучи очень больной, инвалидом 1-й группы, Елена Ивановна дожила всего до 53 лет и умерла в Сорочинске 24.11.1961 г., там и похоронена*. Фото Елены Ивановны, в том числе довоенные, есть в моем домашнем архиве.
Сафонев Михаил Иванович – единственный мой дядя со стороны моей мамы (1913- 07.01.1942),
жены: Вероника в г. Оренбурге и Калерия Константиновна в г. Орске; оба брака бездетны.

Как и другие дети Ивана и Александры Сафоневых, Михаил Иванович родился в доме своих родителей в казачьем Форштадте в Оренбурге. Когда началась гражданская война, ему было всего 4 года. Моя бабушка, потеряв мужа и всё свое середняцкое хозяйство, в голодные годы этой войны, едва не умерев сама, сохранила всех шестерых детей, а по окончании войны определила младших детей в детский дом. Благодаря этому они смогли получить кто начальное, а кто даже и среднее образование*.

В 1927-29 годах Михаил живет в семье старшей сестры в Челябинске и в Перми, учится в школе, нянчит маленькую племянницу Нину. А в 1929 году, когда ему было 16 лет, бабушка (его мать) увозит его в Оренбург, т.к. в доме нужен хозяин, даже если ему 16 лет. Потом в 1934-36 годах – служба в армии и возвращение домой.
Высшего образования Михаил Иванович не получил и в результате то заведовал гарнизонной баней, то Оренбургским ипподромом. А в конце 1939 г. начинается война с Финляндией и Михаил Иванович становится ее участником*.

Финляндия оказалась в этом случае разменной монетой в игре крупных европейских держав, «потому что провокация из-за кордона против Ленинграда могла бы окрылить империалистических авантюристов и позволить им попытаться сговориться о создании единого антисоветского блока»/28/. И Финляндия сыграла свою незавидную роль. Война была короткой – до марта 1940 г., но для СССР весьма тяжелой, т.к. на пути на Хельсинки стояла мощная долговременная оборонительная система – линия Маннергейма. А на нашей карте стояла судьба Ленинграда /28/. Линия Маннергейма была так велика и так хитроумно устроена и защищена, что нашим войскам неоднократно приходилось применять разведку боем, чтобы доискаться, в чем состоят секреты финских дотов, которые никак не удавалось разрушить /28/.

Так вот, от наших тетушек – сестер Михаила Ивановича, нам стало известно, что он служил в подразделении разведки. Ему повезло, с Финской войны он вернулся. Он женился, но неудачно и вскоре уехал от первой жены в г. Орск, где женился еще раз на учительнице английского языка Калерии Константиновне*.

К этому времени моя бабушка, а вместе с ней и мы с мамой, потеряли крышу над головой в Оренбурге и дядя Миша забрал нас всех к себе. Это было начало 1941 года. В это время он уже работал начальником отдела кадров на номерном заводе № 257 и жил в старом Орске. Дядя Миша устроил маму на завод в АХО, а я пошла в детский сад. Дядя Миша меня любил, покупал игрушки и книжки. Только эта светлая полоска в моей детской жизни длилась совсем недолго.

22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война, а 21 июля дядя Миша ушел на фронт. Был он командиром взвода 1-го стрелкового батальона 25-й отдельной стрелковой бригады на Волховском фронте /29/. Там он пропал без вести 7 января 1942 г. где-то в районе деревень Бор и Пересвет-Остров Чудовского района Ленинградской (сейчас Новгородской) области /29/. Михаилу Ивановичу было только 28 лет и на этой войне он тоже служил в разведке.

В эти январские дни речь шла о помощи оказавшемуся в блокаде Ленинграду. Ставка Главнокомандующего требовала решительных действий. К.А.Мерецков, командующий войсками Волховского фронта, в своих воспоминаниях /28, стр. 253/ пишет: «Могли ли войска Волховского фронта справиться с задачей - преодолеть волховский водный рубеж? Я хорошо знал возможности 52-й и тем более 4-й армий, которой ранее командовал. Обе они в результате тяжелых боев за Тихвин были ослаблены и утомлены. К тому же, хотя отступавший противник и понес серьезные потери, он не был разгромлен полностью. Гитлеровцы могли занять новые оборонительные позиции по западному берегу Волхова. Эти позиции готовились ими еще с сентября. Все это давало основание полагать, что на Волховском рубеже противник окажет серьезное сопротивление». Так и вышло, и дальше (стр. 258) К.А.Мерецков пишет: «Неподготовленность операции предопределила и ее исход. Перешедшие 7 января в наступление войска фронта враг встретил сильным минометным и пулеметным огнем, и наши части вынуждены были отойти в исходное положение. Тут выявились и другие недостатки. Боевые действия показали неудовлетворительную подготовку войск и штабов. Командиры и штабы не сумели осуществить управление частями и организовать взаимодействие между ними».

И вот в этой-то неразберихе и неподготовленности наступления пропал без вести последний мужчина из рода Сафоневых – рода моей мамы.

Вот и вся история моей уральской семьи. На Алтарь Отечества, нет – не Отечества, а его неразумных (очень, мягко говоря) правителей, моя семья за время с 1918 по январь 1942 годов положила ТРИ своих исчезнувших рода: Барбусовых – род моей бабушки с материнской стороны, Верзаковых – род моего отца и Сафоневых – род моей мамы. И это всего за 24 года «победы Великой Октябрьской Социалистической Революции». И нет у меня добрых слов в адрес тех, «кто послал их на смерть недрожавшей рукой».

	Уральское генеалогическое общество	Пятница, 03.05.2024, 16:17
		Главная Регистрация Вход